Но к этой клоунаде прилагается ложка дёгтя, в виде обидчивости, мстительности, повышенной завистливости… Тяжелый народец, тяжёлый. Вот, подробнее об их поведении тут: Искусители со взглядом пожилого окуня и их невероятные приключения
И как вы увидите по нижеизложенным наблюдениям(там представлена картина болезни двух разных в преморбиде людей), превратиться в истеричку может любой алкаш. Прежний характер не имеет значения.
Наблюдение первое
О.Б, 1927 года рождения. Образование высшее. Наследственность отягощена. В детстве был нервным ребенком, отмечались навязчивые действия. Рос упрямым, своенравным, в полном подчинении держал мать. Эмоционально всегда был неустойчив, не отличался постоянством во вкусах и привязанностях. Был трусливым и в страхе мог солгать.
Легко внушаемый, часто шел на поводу более старших товарищей. Учился хорошо, хотя не отличался усидчивостью и прилежанием, но имел способности, цепкая память.
Здоровье всегда было крепким, хотя мать в поисках причины нервозности водила его к врачам. Будучи в десятом классе, в 1945 году попал в компанию, участники которой имели между собой только одно общее — стремление к танцам, вину, беззаботному времяпровождению.
Новые друзья импонировали больному: нравилась красивая жизнь, заключавшаяся в автомобильных поездках, пикниках и вечеринках, на которых всегда в избытке было вино. Считалось особым шиком, признаком мужественности пить водку или коньяк. Эти напитки вызывали вначале отвращение, но было неудобно в присутствии девушек проявлять слабость.
Первое время были рвоты, отвратительное состояние на следующий день после попойки. Больше 150 — 200 г водки выпить не мог.
Стал хуже учиться, так как занятиям в школе, а затем в институте предпочитал общество приятелей. Дома начались неприятности, родители требовали должного поведения и отношения к своим обязанностям. Отца побаивался, а нравоучения матери раздражали.
Начал лгать, не приходил пьяным домой, ночевал у кого -нибудь из друзей и объяснял это подготовкой к зачётам у товарища.
Для родителей подделывал отметки, приносил фиктивные справки о сдаче экзаменов. Если обман разоблачался, устраивал сцены обмороков, сердечных болей, спекулировал на слепой любви матери.
Рано женился, но через короткий срок пришел к выводу, что ошибся. Бросая жену и ребёнка, уходил в компанию пить.
Благодаря хорошим способностям всегда в последний день сдавал хвосты и переэкзаменовки. Институт окончил посредственно.
С 1950 года появились симптомы физической и психической зависимости от алкоголя. Особые изменения в характере произошли с 1953-1964 года.
Стал грубым, чёрствым, непристойно ведёт себя дома, терроризирует всю семью. Сцены пьяной жестокости перемежаются с вымаливанием прощения на коленях: клянётся, плачет, бьет себя в грудь, грозится покончить с собой, если его не поймут и не простят. Неоднократно симулировал повешение, объявлял жене, что 5 минут назад принял страшный яд и через полчаса умрёт.
Лживость достигла невероятных размеров. По словам матери, он вообще уже не может говорить правду. Даже тогда, когда предмет рассказа не имеет никакого отношения к его пьянству, излагает вымышленные истории о своих друзьях, сослуживцах, общих знакомых.
На работе не удерживается, пьёт систематически, пропивает зарплату и вещи.
При поступлении в отделение сочинил от начала до конца всю историю своей жизни и своего заболевания. Затем угрожал матери, на тот случай, если она скажет о нем правду.
Во время беседы с врачом крайне театрален, сидит, развалясь на стуле, закинув ногу на ногу, любуется собой. Поводит глазами, вздыхает, красочно жестикулируют. На лице богатая смена выражений: от сардонической улыбки до благородного негодования.
При первом знакомстве с врачом играл роль прожигателя жизни, любимца общества, а в особенности — женщин, имеющего самые широкие знакомства и возможности.
Он, якобы, может получить фантастические деньги, он держит в руках почти все хозяйственные органы Москвы, но не пользуются этим, так как ему достаточно того, что он имеет. При этом, поступил в отделение в грязных обносках с чужого плеча.
Пьёт он столько, сколько считает нужным «для того образа жизни, который ведёт, не больше». Он постоянно занят, его повсюду приглашают, друзья не могут дня провести без него. Жена — посредственная женщина, которая не в состоянии разделить его стремления, она даже не способна к домоводству и воспитанию детей, как он её этому не учит. Поэтому душой он отдыхает в других местах. Об этих местах говорить многозначительные завуалированно, таинственно снижая голос.
После того как узнал, что врачу известно о нём объективные сведения, стал преподносить себя как жертва роковых обстоятельств. Всё в жизни складывалось против него, «друзья — сами знаете какие друзья».
Он неимоверно занят, перегружен, работает сутками, только ему поручают самые ответственные задания, требующие светлой головы, но никакой благодарности всё равно нет. Пить его приучили друзья, но опять — таки спиртное он употребляет вовсе не в таких количествах, как об этом говорят мать и жена.
Одна и другая — издеваются над ним, терроризируют, намеренно унижают его и толкают к водке, которая даёт забвение от всех его невзгод.
В отделении стремится стать центром внимания, демонстративным, декоративным. Все поступки, фразы крайне манерны. Каким — то особым способом закуривает и держит папиросу. В кругу больных представляет себя бывалым, всё изведавшим.
Лжет настолько виртуозно, что у слушателей не возникает сомнений. Вначале вызывал восхищение больных, но по мере их пребывания в отделении, в конце — концов стал предметом насмешек и издевательств.
Отлынивает от работы, за совершенный им проступок пытался свалить вину на соседа по палате, жаловался врачу на больных и персонал.
Во время антабусо — алкогольной провокации дал истерическую реакцию с параличом конечностей, границы которого не соответствовали границам иннервации, падением сердечной деятельности и удушьем, громко рыдал.
Наблюдение второе
Е. Л, 1925 года рождения, поступил 1958 году. Образование среднее. Отец алкоголик, умер в заключении, за хулиганство отбывал наказание. Мать также пила, долго находилась в исправительно — трудовых лагерях за попытку к убийству мужа.
Мальчик рос в детдоме. Практически всегда был здоров. Отличался мягким характером, был послушным, привязчивым, ласковым, впечатлительным.
Был прилежен в учёбе, легко подчинялся дисциплинарным установкам, режим соблюдал, окончил 10 классов и военное училище.
С 1950 года женат, имеет трехлетнюю дочь. С алкоголем познакомился возрасте пятнадцати — шестнадцати лет. Выпивал редко, в компаниях.
В 1948 году оказавшись в отдаленном гарнизоне, начал злоупотреблять от нечего делать. Демобилизовался в 1950 году, оканчивает музыкальное училище и в дальнейшем по настоящее время работает в эстрадных оркестрах, выступая в ресторанах, кинотеатрах. Злоупотребление принимало всё большие размеры, условия работы этому способствовали.
В 1955 году установился синдром наркоманической зависимости. Многократно менял место работы, дома сложилась конфликтная ситуация. Охотно беседует с врачом, но предпочитают рассказывать о своих переживаниях и неприятностях, причиной которых якобы являются окружающие, нежели о характере своего пьянства.
Лжет, часто путается в деталях. Пытается представить себя как значительную во многих отношениях личность, подвергающуюся гонениям завистников, страдающую от излишней одарённости. Рассказывает, как он неоднократно отказывался от ведущей роли в оркестре, несмотря на уговоры и просьбы дирижера и всего коллектива, в пользу тех, кому он желал сделать добро.
В отделении держится с подчеркнутым превосходством, это выглядит демонстративно, наигранно. Пытается обсуждать с врачом все детали назначений, требуют постоянного внимания.
Уклоняется от работы под всевозможными предлогами, чаще ссылаясь на недомогание: в тех редких случаях, когда принимает участие в трудовых процессах, стремится привлечь к этому факту внимание как можно большего круга лиц. С удовольствием рассказывает больным, причем выбирает тех кто может этому поверить, о всевозможных историях и событиях, центром которых был он.
